Кто из вас лечится термометром? Да никто. Потому что термометр не приспособлен, чтобы лечить. Но тем не менее, в каждом доме термометр есть. Для чего? А чтобы измерить температуру. Конечно, большую температуру человек чувствует и так, по ухудшаемуся самочувствию, но все равно, использует термометр, чтобы убедиться и знать точно, какая именно температура.
Закон Моисеев - тот же термометр. О нем среди протестантов, как правило, мало кто вспоминает. Но когда состояние человека ухудшилось, он начинает думать, а что я сделал такого, что заболел? Где я подхватил температуру? В чем я согрешил? И он начинает вспоминать заповеди.
Ага, тут я плохо говорил с человеком и обидел его, а прощения так и не попросил. А тут я на работе взял чужое, ну, просто оно лежало никому не нужное, а оказывается, я украл, если называть вещи своими именами. А там я флиртовал с чужой женой и подумал о чем то таком, о чем думать не следовало. Ну или плохо говорил о посторонних, проклинал президента своей или чужой страны, был невнимателен к своей супруге... да мало ли где я переступил закон?
А где же была моя совесть? Ах да, совесть я давно уже перестал слушать. И вот внезапно заболел. Или со мной случилось несчастье. Надо с Богом бы примириться, покаяться, попросить об исцелении. А в чем каяться?
Тут и нужен термометр закона.
А если термометра нет, то удобнее всего в своих проблемах обвинять других. Плохую погоду, вредную тещу, сварливую жену... Это президент проворовался, так что я правильно сделал, что вышел на протест и сбросил этого президента. Это сосед не прав, а не я, который ему начистил нюх за это. Это другое государство начало войну, а не я... А я всегда прав.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Да страшится и трепещет всё живое -тебя человек. - брат Геннадий У Господа просто так, ничего не бывает.А у нас? деньги, деньги! Что нам нужно? машины на каждого, по две по три, нет пять, чтобы они встали в одну огромную пробку по всей земле, и тогда бы все увидели как у нас всего много. Что нам нужно; хлеба и зрелищ, а здоровье? потом! А дети , придёт ихо время сами будут думать.А природа? её у нас ещё много! А Бог? потом! а сейчас хлеба и зрелищ!
Поэзия : 2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
